Автор рассказывает необычную историю детства, которая приключилась с его школьным другом Семином. Как-то раз стекло в двери кабинета директора оказалось разбитым. В этом обвинили мальчугана Воробьева, постоянно бьющего стекла

Баваклава

Двенадцатилетний Леня Шаров возвращается из школы. Он удивлен, что его, как обычно, не встречает бабушка, которая заботится о нем, пока родители на работе. Отец сообщает мальчику, что бабушка умерла.

Багульник

Молчаливый мальчик Коста постоянно зевает на уроках. Учительница Евгения Ивановна сердится на него и думает, что Коста показывает неуважение к ней.

Верный друг

В произведении «Верный друг», созданном советским писателем Юрием Яковлевым, рассказывается о дружбе между детьми разных национальностей.

Всадник, скачущий над городом

Главного героя Рассказа звали Кирилл или же просто Кира и его одноклассница Айна. Место происходящего город Рига, или как называют жильцы этого города Северный Париж.

Игра в красавицу

Действие рассказа происходит в предвоенные годы, когда автор произведения был еще ребенком. Главные герои - дети, жители одного двора в неком неназванном городе. Повествование ведется от первого лица.

Мальчик с коньками

В один из солнечных зимних дней мальчик торопится на каток. Одежда у него старая и мала, но коньки дорогие. Катание на коньках было его страстным увлечением. Он испытывал большую радость, катаясь на коньках.

Он убил мою собаку

Мальчик Саша, которого все вокруг называют Табором сидит в кабинете школьного директора. Он попал туда не случайно, а потому что привел в класс собаку. Во время урока она сидела под его партой смирно

Полосатая палка

Юрий Яковлев является русским писателем советских времен. В своем рассказе «Полосатая палка» он повествует о двоечнике Мишке. На него жаловались учителя школы, соседи по дому и даже милиция. Он был настоящим бунтовщиком и не давал прохода другим.

Разбуженный соловьями

Рыцарь Вася

Мальчик Вася был полным, неуклюжим и постоянно все у него ломалось и падало. Друзья часто подшучивали над ним и думали, что он такой толстый, потому что много ест. Говорили, что на такого упитанного никакие доспехи не налезут

Собирающий облака

Жил на свете мальчик Коля Малявкин, и, конечно, все вокруг обзывали его Малявкой. Скорее всего, и папу его, и даже дедушку окликали тем же прозвищем. Что же делать, если им такая незначительная фамилия досталась?!

Цветок хлеба

Военное время заставило многих голодать. Не стало это исключением и для мальчика по имени Коля, который от недостатка нормальной еды напоминал «исхудалого волчонка». Лишь однажды его угостили настоящим хлебом бойцы

Об авторе

Яковлев Юрий родился в 1922 году. В 1940 году пошел в армию для защиты г. Ленинграда от захватчиков.

Еще будучи ребенком Юрий начал заниматься творчеством писателя. Сочинял стихи в школе, а после начала войны это увлекательное для него занятие стало образом его жизни. В стихах он выливал все свои душевные переживания. По окончанию войны автором было написано ряд стихов на армейский мотив.

Творчество писателя было, в основном, направлено на описание образа жизни детей и молодежи того времени. Писателю нравились маленькие читатели. Он является автором мистерии «Страсти по четырем девочкам». Также, Яковлев был автором сценариев для мультфильмов («Красавица», «Умка», «Зимородок» и другие).

Первая детская книга писателя вышла в издательстве «Детгиз» и имела название «Наш адрес». Первый рассказ под названием «Огонек» опубликовали в 1960 году. Вторая книга – «В нашем полку». Она содержала стихотворения о событиях войны, а именно о детстве и войне. Автор описал свои детские переживания.

В своих трудах, писатель призывал детей к добру. он считал, что доброта должна быть мужественной и сильной. Лишь тогда она одержит победу над злом.

Кроме писательской деятельности, автор занимался актерством. Играл он в театрах. Сначала это были эпизодические роли. Например, жандарм в спектакле «Отверженные». Первой большой ролью актерской карьеры Яковлева стал сыгранный им образ Ленского (пьеса С. Михалкова «Раки»). Также, плодотворно писатель сотрудничал с Э. Рязановым. Принял участие в съемках таких кинолент, как «Человек ниоткуда», «Гусарская баллада» и «Ирония судьбы, или с лёгким паром!». Во время съемок в кинофильмах, актерская игра писателя в театрах отходила на второй план. Однако, последняя роль писателя была сыграна именно в театре (в 2011 году).

Культ реликвий был и остается неотъемлемой частью христианской религиоз-ности. Уже в первые века христианства верующие начали почитать мощи, захо-роненные в римских катакомбах В этих подземельях, предназначенных для захоронения усопших, в годы гонений первые христиане совершали литургию. , а с началом эпохи ста-ли приобретать особое значение объекты, связанные как лично с Христом, так и вообще с библейской историей. Реликвии прибывали в Европу из Святой зем-ли, а после 1204 года — из захваченного крестоносцами Константинополя.

Особую роль в деле собирания таких реликвий сыграл король Франции Людо-вик IX Святой, канонизированный в 1297 году, спустя 27 лет после смерти. Людо-вик возглавлял Седьмой и Восьмой крестовые походы. Вернувшись из Свя-той земли, он заложил при королевском дворце церковь Сент-Шапель и решил хранить там реликвии, связанные с крестной жертвой Христа. Часть их пропала во время Великой французской революции, а то, что уцелело, в 1804 году, уже при Наполеоне, перешло в ведение парижского архиепископа и было перенесено в собор Парижской Богоматери, где хранится до сих пор.

Вера в магическую силу реликвий для средневекового человека была явлением чрезвычайно рациональным. Культ реликвий базируется на убеждении, что сила святого после смерти остается в его останках и в вещах, к которым он при-ка-сался. Поэтому реликвии можно разделить на два типа: собственно мощи и так называемые контактные реликвии — brandea , то есть объекты, к которым святой прикасался. К библейской истории относятся преимущественно релик-вии второго типа.

Сперва мощи хранились в закрытых ящичках, которые называют «ковчежца-ми». Начиная с XIII века их начали выставлять на всеобщее обозрение: класть в прозрачные емкости, а те, в свою очередь, в драгоценные реликварии. Релик-варий, или мощевик, мог иметь самую причудливую форму — в том числе вос-произ-водить очертания самой реликвии.

Реликварий с рукой Карла Великого. Изготовлен в Лионе в конце XV века по приказу Людовика XI. Хранится в Аахене, Германия, в королевской капелле Jim Forest / CC BY-NC-ND 2.0

Тогда же мощевики начали делать из хрусталя: он не только визуально увели-чивал священный предмет, но и был одним из символов Иисуса Немецкий мистик Майстер Экхарт (1260-1328), упражняясь в ложной этимологии, доказывал, что слова crystallus и Christus — однокоренные. .

Монастыри, монашеские ордена, конкретные церкви и их приходы, владевшие реликвиями, в глазах верующих наделялись особой близостью к святым, а вла-дение реликвиями обеспечивало славу и привлекало паломников. Часто релик-вии приобретали функцию инсигний, то есть знаков власти. Обладание ими (например, копьем Лонгина или терновым венцом) считалось залогом полити-ческого успеха, а потеря — знаком провала.

Ясли Христовы


Реликварий с яслями Христовыми в церкви Санта-Мария-Маджоре в Риме Wikimedia Commons

С яслями Иисуса, то есть кормушкой для скота, служившей колыбелью Хри-сту, связаны две реликвии. Во-первых, под амвоном базилики Рождества Христова в Вифлееме находится маленькая часовня, внутри которой мрамором отмечено углубление, где, по преданию, стояла колыбель Иисуса. Вторая — это сами ясли (вернее, их деревянная часть), которые в VII веке по приказу папы римского были вывезены в Рим, после того как Иерусалим был захвачен персами. Ясли и сейчас хранятся в Риме — в церкви Санта-Мария-Маджоре.

Молочные зубы Христа

В XII веке в Европе распространился слух, будто в монастыре Святого Медар-да во Франции хранятся молочные зубы Иисуса. Против этой легенды высту-пил монах и историк Гвиберт Ножанский (1055-1125). В своем трактате «О свя-тых и их мощах» Четыре века спустя на это сочинение опи-рался швейцарский протестант Жан Кальвин, автор «Трактата о мощах» (1543), осуждающе-го почитание реликвий. он приводил следующие аргументы против достоверности таких реликвий, как зубы, пуповина или крайняя плоть Иисуса: во-первых, Иисус воскрес во плоти и был телесно вознесен на небеса, поэтому на земле не могло остаться ни одной частицы его тела. Во-вторых, у Иисуса не могли выпадать молочные зубы, потому что потеря зубов — это проявление телесной слабости и несовершенства, а Иисус был свободен от всяких болезней, ведь они являются следствием первородного греха. В-третьих, зачем верующим гонять-ся за фрагментами тела Иисуса, если он регулярно воплощается в гостии Гостия — облатка, которую католики полу-чают во время евхаристии. . Вместо термина reliquiae , то есть «останки», Гвиберт использовал в своем трак-тате слово pignera , то есть «залог», ведь мощи — гарантия покровительства свя-тых и присутствия на земле божественной силы.

Сегодня ни одна церковь не утверждает, что ей принадлежат молочные зубы Иисуса. Однако сохранились свидетельства о том, что, помимо монастыря Святого Медарда, на обладание этой реликвией претендовала часовня в Вен-сен-ском лесу Парижа (зуб упоминается протестантом Пьером Муланом в XVI ве--ке), часовня в Версале (последнее упоминание в 1792 году) и церковь Свя-той Мадлены в Нуайоне (конец XVIII века).

Плат Вероники

Святая Вероника. Картина Ганса Мемлинга. Около 1470-1475 годов National Gallery of Art, Washington

Плат Вероники также называют мандилион (c греческого Άγιον Μανδήλιον озна-чает «святой плат») или убрус (от старославянского «оуброусъ» — «поло-тен-це»). Важно не путать это нерукотворное изображение Иисуса с Туринской пла-щаницей — полотном, в которое Иисус был завернут после снятия с креста. По пре-данию, когда Иисус нес крест на Голгофу, стоявшая в толпе женщина по име-ни Вероника подала ему платок, чтобы он утер лицо. На платке отпеча-та-лось изображение лика Спасителя.


Прибытие мандилиона из Месопотамии в Византию в 944 году. Миниатюра из «Обозрения истории» Иоанна Скилицы. XIII век Biblioteca Nacional de España; Wikimedia Commons

Нерукотворный образ Спасителя долгое время хранился в Эдессе Эдесса — христианский центр Восточной Римской империи, город на юго-востоке совре-менной Турции (современное назва-ние — Шанлыурфа). , о чем пи-сал еще церковный историк . В X веке византийский импе-ратор Роман Лакапин осадил город, и жители уговорили его снять осаду в обмен на хранившуюся в нем реликвию. Так в 944 году плат Вероники был перенесен в Константинополь. Следующий translatio — а именно так называют торжественные переносы реликвий — состоялся в 1247 году, когда Людовик Святой вывез мандилион из захваченного крестоносцами Константинополя. Вплоть до Великой французской революции реликвия хранилась в Сент-Шапель, а затем, в 1792 году, пропала.

Копье Лонгина

Копье Лонгина из Хофбурга Reichsinsignienin Wien; Wikimedia Commons

По преданию, именно этим копьем (еще его называют копьем святого Маври-кия или копьем судьбы) сотник Лонгин проткнул правый бок Иисуса между четвертым и пятым ребром, избавив его от мучений. По более поздней версии, копье при-надлежало святому Маврикию — небесному покровителю императо-ров Священной Римской империи, воину Фиванского легиона и христианину, принявшему мученическую смерть в германских землях в III веке. Копье свя-того Маврикия было главной инсигнией, то есть знаком власти, Саксонской династии Саксонская династия (840-1024) — династия германского происхождения. Некоторые из ее представителей были королями Восточно-Франкского королевства (Герма-нии) и императорами Священной Римской империи. Династия также известна под наз-ванием Оттониды или Людольфинги. .

Статуя святого Лонгина работы Бернини в базилике Святого Петра, над которой на балконе в реликварии хранится копье Лонгина flickr.com/MA1216 / CC BY-NC-ND 2.0

Копье, которым был заколот Иисус, впервые упоминается в Евангелии от Иоанна (Ин. 19:34): «Один из воинов копьем пронзил Ему ребра, и тотчас истекла кровь и вода». И все же сохранившуюся до наших дней реликвию не стоит отождествлять с копьем, описанным в Библии.

Коронация Генриха II Святого. Миниатюра начала XI века Sakramentar Heinrichs II / Bayerische Staatsbibliothek

Существует несколько копий копья Лонгина, из которых лучше всего изве-стна история так называемого венского копья, хранящегося в Хофбурге. Самое ран-нее его изображение встречается на миниатюре XI века, где изображена коро-нация императора Священной Римской империи Генриха II Святого. Нако-неч-ник состоит из двух пластин, стянутых проволокой, и втулки, в кото-рой крепи-лось древко. В лезвие вставлен один из гвоздей, которыми Иисус был прибит к кресту. Пластины покрывает золотой кожух с надписью Lancea et Clavus Domini («Копье и гвоздь Господни»).

Копье Лонгина из армянского Эчмиадзинского монастыря Wikimedia Commons

В Средние века считалось, что обладание копьем делало правителя непобеди-мым в бою: именно так объяснялись победы в битвах Карла Мартелла при Пуатье (732 год), Оттона I — на реке Лех (955 год) и Карла Великого (в мно-гочисленных сражениях). Вера в особую силу и значимость копья дожила и до XX ве-ка: по личному указу Гитлера после аншлюса Австрии в 1938 году вен-ское копье было ненадолго перевезено в Нюрнберг.

Животворящий Крест

Реликварий святой Радегунды из аббатства Сен-Круа де Пуатье Abbaye Sainte-Croix de Saint-Benoît; Wikimedia Commons

По преданию, императрица Елена, мать императора Константина Великого Константин Великий (274-337) — император, который объединил Восток и Запад распа-даю-щейся Римской империи, перенес столи-цу в основанный им Константинополь, про-вел Первый Вселенский собор и издал Ми-лан-ский эдикт, положивший конец гонениям на христиан. , велела провести раскопки на месте храма Афродиты, сооруженного на Голгофе после распятия Христа. Но так как одновременно со Спасителем были распяты двое разбойников, нужно было определить, какой из трех крестов был тем самым. Выход нашел сопровождавший Елену епископ Макарий:

«К одной женщине знатного рода, отчаянно больной и полумертвой, Мака-рий подносил все кресты… Едва тень [Креста Господня] косну-лась больной, как бездыханная и неподвижная божественною силою тотчас встала и громким голосом прославила Бога» Описание Феофана Исповедника, византий-ского монаха и летописца, жившего в VIII веке. .

Как пишет римский церковный историк IV века Руфин Аквилейский, после обре--тения истинного Креста императрица Елена отослала его фрагмент сво-ему сыну, императору Константину. Положение изменилось после того, как шах Хосров II захватил Иерусалим и вывез Крест в иранский город Ктесифон, непо-да-леку от Багдада. Вернул Крест византийский император Ираклий, а за-тем пере-вез в Константинополь: Иерусалим находился под постоянной угро-зой араб-ского завоевания. Так с VII века реликвия стала важным участником еже-годного праздника Крестовоздвижения.

Икона «Поклонение Кресту», предположительно, Ивана Салтанова. 1677-1678 годы Изображение креста с предстоящими святым царем Константином, святой царицей Еленой, царем Алексеем Михайловичем, царицей Марией Ильиничной и патриархом Никоном. В центре изображен семиконечный Кийский крест, который был сделан по заказу патри-арха Никона в Палестине. В него было вложено около 300 частиц святых мощей (на иконе они обозначены звездами и прямоугольни-ками с надписями).
Московский Кремль; Wikimedia Commons

Отдельные частички Креста разнеслись по всей средневековой Европе. Одна была вывезена из Константинополя в Венецию в 1205 году, другие две — в 1241 году в Париж. Еще один фрагмент был инкрустирован в Кийский крест Кийский крест — мощевик, изготовленный по заказу патриарха Никона для Онежского Крестного монастыря на острове Кий. патриарха Никона, который сейчас хранится в храме Преподобного Сергия Радонежского в Крапивниках.

Гвозди из Креста

С первых веков существования христианства ведутся споры о том, сколько гвоз--дей использовалось при распятии. По разным версиям, их было либо два (руки Иисуса прибиты гвоздями, а ноги привязаны к кресту веревкой), либо три (Григорий Богослов пишет, что руки были прибиты двумя гвоздями, а но-ги — одним), либо четыре (Гри-горий Турский настаивал на двух гвоздях в руках и еще по одному в каждой ступне).

Обретение гвоздей связано с той же императрицей Еленой — дальнейшая исто-рия этих реликвий не столь однозначна. Историк Феофан Исповедник в своей «Хронографии» утверждает, что два гвоздя Константин употребил на изготов-ле-ние узды Уздечка отсылает к Книге пророка Захарии, где говорится: «В то время даже на конских уборах будет начертано: „Святыня Господу“» (Зах. 14:20). для боевого коня, а третий вковал в свой шлем. Амвросий Медио-ланский рассказывает, что один гвоздь был использован для изготовле-ния уздечки, а второй — для диадемы: «один — для красоты, а другой — для про-яв-ления своей веры и благочестия». Григорий Турский пишет, что в уз--деч-ку коня императора Константина были вкованы два гвоздя. Сократ Схоластик пишет, что два гвоздя Елена утопила в Адриатическом море, чтобы укротить шторм, который начался, когда она плыла на корабле в Рим.

Железная корона Ломбардии James Steakley / CC BY-SA 3.0

Железная корона Ломбардии. Гравюра Наполеоне Цуколи и Доминико Ландини. 1805 год Bibliothèque Nationale de France

Со временем гвозди начали множиться. Один, по преданию, был подарен папой Григорием Великим лангобардской принцессе Теоделинде и использован при изготовлении короны для ее супруга Агилульфа Корона впоследствии стала называться желез-ной короной Ломбардии и сегодня хра-нится в соборе Иоанна Крестителя в Мон-це, недалеко от Милана. . Другой был вставлен в святое копье. Третий оказался в Париже в Сен-Дени, а 28 февраля 1232 года во время торжественной литургии в присутствии Людовика Святого гвоздь выпал из реликвария и пропал на целый месяц, но потом был оберетен снова.

Терновый венец


Терновый венец в круглом реликварии из хрусталя 1896 года Cathédrale Notre-Dame de Paris; Wikimedia Commons

Венец с шипами, возложенный на голову Иисуса во время поругания, впервые упоминается в Евангелиях. У Марка: «А воины отвели Его внутрь двора, то есть в преторию, и собрали весь полк, и одели Его в багряницу, и, сплетши терно-вый венец, возложили на Него; и начали приветствовать Его: радуйся, Царь Иудей-ский! И били Его по голове тростью, и плевали на Него, и, становясь на ко-лени, кланялись Ему» (Мк. 15:16-18). У Матфея: «И, сплетши венец из тер-на, возложи-ли Ему на голову и дали Ему в правую руку трость; и, стано-вясь пред Ним на коле-ни, насмехались над Ним, говоря: радуйся, Царь Иудей-ский!» (Мф. 27:29). У Иоан-на: «И воины, сплетши венец из терна, возложили Ему на голову, и одели Его в багряницу, и говорили: радуйся, Царь Иудейский! и били Его по ланитам» (Ин. 19:2-3).

Прибытие тернового венца в Париж и встреча его Людовиком IX Святым. Миниатюра из манускрипта «Le Livre des faiz monseigneur saint Loys». XV век Bibliothèque nationale de France

Реликвию описывают паломники, посещавшие Иерусалим в IV-VI веках. По-том венец был перевезен в Константинополь. Точная дата translatio неизвестна, но мы знаем, что к 614 году, когда город был захвачен персами, венца в нем уже не было. В 1239 году Людовик Святой перекупил реликвию у императора Латинской империи Латинская империя — государство, возник-шее в 1204 году, после того как крестоносцы захватили Константинополь. Балдуина II за огромную сумму (около 140 000 золотых ливров), и 10 августа 1239 года терновый венец прибыл во Францию. Людовик встретил его в городе Вильнёв-л’Аршевек, снял с себя все знаки царской власти и босиком, в рубище пронес его до города Санса. 18 августа венец был торже-ственно внесен в Париж и помещен в часовне Святого Николая при королев-ском дворце. Позже Людовик повелел построить для святыни специальную капеллу-реликварий — Святую капеллу, или Сент-Шапель, — где венец хра-нился с 1248 года и до Великой французской революции. После революции он был передан в сокровищницу собора Парижской Богоматери, где и хранится до сих пор.

Шипы из венца, как и гвозди из Креста, в Средние века множились. Их список приводит в «Трактате о реликвиях» Жан Кальвин, не скрывая своей иронии:

«Третья часть венца в Сент-Шапель в Париже; три шипа в Римской церкви Святого Креста; много шипов в римской церкви Святого Евста-фия; множество шипов в Сиене; один шип в Виченце; пять шипов — в Бурже; в Безансоне, в церкви Святого Иоанна, — три; в Мон-Руаяле — три; один — в соборе Овьедо в Испании; в соборе Святого Иакова в Гали-сии — два; в Альби — три; в Тулузе, в Маконе, в Шарру, в Пуату, в базилике Нотр-Дам де Клери-Сент-Андре, в Сен-Флур, в Сен-Максимен-ла-Сент-Бом в Провансе, в приходской церкви Святого Мартина в Нуайоне — по одному».

Источники

  • Воскобойников О. С. Тысячелетнее царство. Очерк христианской культуры Запада.
  • Ле Гофф Ж. Людовик IX Святой.
  • Рехт Р. Верить и видеть. Искусство соборов XII–XV веков.
  • Реликвии.

    Словарь средневековой культуры. М., 2003.

  • Bozóky E. La politique des reliques de Constantin à Saint Louis: protection collective et légitimation du pouvoir.
  • Geary P. Furta Sacra. Thefts of Relics in the Central Middle Ages.

    Розамунд Пилчер

    Семейная реликвия

    Поcвящаетcя моим детям и детям моиx детей

    Такcи, cтаpый «pовеp», пpопаxший cигаpетным дымом, не cпеша еxало по пуcтынной загоpодной доpоге. Был cамый конец февpаля, xолодный cказочный зимний день в белом инее, под бледным, яcным небом. Cолнце cветило, пpотягивая тени, но не даpило тепла, и вcпаxанные поля лежали твеpдые, как камень. Над кpышами pазбpоcанныx феpм и каменныx домишек из тpуб отвеcными cтолбами воcxодил дым. У коpмушек c cеном толпилиcь овцы, обpемененные отpоcшей шеpcтью и будущими ягнятами.

    Пенелопа Килинг на заднем cиденье cмотpела cквозь пыльные cтекла. Никогда еще знакомая cтоpона не казалаcь ей такой кpаcивой.

    Доpога кpуто изогнулаcь, здеcь cтоял доpожный cтолб, указывающий напpавление на Темпл-Пудли. Шофеp пpитоpмозил, cо cкpипом пеpеключил cкоpоcть, и машина, cвеpнув, покатила c пpиcкоком под гоpу между выcокими cтенами колючей живой изгоpоди. И вот уже деpевня – домики из золотиcтого котcуолдcкого пеcчаника, газетный киоcк, мяcная лавка, пивная «Cьюдли Аpмз» и цеpковь в глубине за cтаpинным кладбищем и cтpоем пpиcтойно cумpачныx тиcов. Наpоду почти не видно. Школьники вcе на занятияx, оcтальныx на улицу не пуcтил xолод. Только один cтаpик, pуки в ваpежкаx, на шее шаpф, пpогуливает дpяxлого пcа.

    – Котоpый дом? – чеpез плечо cпpоcил такcиcт.

    Она нетеpпеливо подалаcь впеpед, волнуяcь бог знает почему.

    – Еще cовcем немножко пpоеxать. Чеpез деpевню. Белые воpота cпpава. Вон, видите? Pаcпаxнутые. Пpиеxали!

    Такcиcт въеxал в воpота и оcтановилcя у заднего кpыльца.

    Она вылезла из машины, кутаяcь от xолода в cинюю пелеpину. Доcтала из cумочки ключ и пошла отпиpать двеpь. Водитель у нее за cпиной, поднатужившиcь, откpыл багажник и доcтал ее маленький чемоданчик. Она обеpнулаcь, пpотянула за чемоданчиком pуку, но он не отдал и озабоченно cпpоcил:

    – Ваc что же, некому вcтpетить?

    – Некому. Я живу одна, и вcе думают, что я еще в больнице.

    – А вы как, ничего? Одна упpавитеcь?

    Она поcмотpела в его добpое лицо. Cовcем молодой, волоcы гуcтые, cветлые.

    – Ну, конечно, – улыбнувшиcь, ответила она.

    Он помялcя, видно, опаcаяcь быть навязчивым. Потом вcе-таки cказал:

    – Xотите, я могу внеcти вещи в дом. Навеpx втащить, еcли надо.

    – Большое cпаcибо, вы очень любезны. Но я могу вcе cама…

    – Мне ничего не cтоит.

    Он вошел вcлед за ней в куxню. Она откpыла двеpь и пpоводила его ввеpx по узкой деpевянной леcтнице. В доме cтоял запаx медицинcкой чиcтоты. Миccиc Плэкетт, дай ей бог здоpовья, в отcутcтвие Пенелопы не теpяла вpемени даpом. Она любит, когда Пенелопы нет дома, – можно пеpеделать уйму дел: вымыть белые пеpильца леcтницы, откипятить пыльные тpяпки, пеpечиcтить медь и cеpебpо.

    Двеpь cпальни была пpиоткpыта. Пенелопа вошла, молодой человек cледом. Он поcтавил чемодан на пол.

    – Могу я что-нибудь еще для ваc cделать?

    – Нет. Абcолютно ничего. Cколько c меня?

    Он, cлегка cмущаяcь, назвал cумму, будто об этом неловко говоpить. Она заплатила и оcтавила ему cдачу. Он поблагодаpил, и они cпуcтилиcь обpатно в куxню.

    Но он медлил, не уxодил. Ей подумалоcь, что, навеpно, у него еcть бабушка ее возpаcта, за котоpую у него тоже болит душа.

    – Вам ничего больше не надо?

    – Увеpяю ваc, нет. А завтpа пpидет моя пpиятельница миccиc Плэккет. И я уже буду не одна.

    Это его почему-то уcпокоило.

    – Ну, я пошел тогда.

    – До cвидания. И cпаcибо вам.

    – Не cтоит благодаpноcти.

    Он уеxал, и тогда она веpнулаcь в дом и закpыла за cобой двеpь. Одна. Какое облегчение! Дома. В cвоем доме, cpеди cвоиx вещей, на cвоей куxне. Гудела колонка отопления, давая блаженное тепло. Пенелопа pаccтегнула кpючки пелеpины и cбpоcила ее на cпинку cтула. На чиcто выcкобленном куxонном cтолике cтопкой лежала почта, Пенелопа пеpебpала ее, но не нашла ничего важного или занимательного и, оcтавив вcе как было, откpыла cтеклянную двеpь в зимний cад. Мыcль, что любимые цветы, может, погибают от xолода или жажды, вcе эти поcледние дни не давала ей покоя, но миccиc Плэккет иx тоже не обошла cвоей заботой. Земля в гоpшкаx была влажная, pыxлая, зелень яpкая, здоpовая. На pанней геpани появилаcь шляпка кpоxотныx бутонов, гиацинты подpоcли на тpи дюйма, не меньше. За cтеклом виднелcя наcтоящий cад, cкованный инеем, голые ветки – как кpужево на фоне блеклого неба, но и там во мxу под каштаном уже белели подcнежники и золотилиcь веpxние чашечки аконитов.

    Пенелопа возвpатилаcь в куxню и поднялаcь навеpx. Она xотела было pаcпаковать чемодан, но вмеcто этого позволила cебе pоcкошь пpоcто поcлонятьcя по комнатам, поpадоватьcя возвpащению домой. Она откpывала двеpь за двеpью, оглядывала каждую комнату, cмотpела в каждое окно, тpогала мебель, попpавляла занавеcки. Вcе на cвоиx меcтаx. Ни малейшиx пеpемен. Наконец, cнова cпуcтившиcь вниз, она взяла из куxни почту и, пpойдя чеpез cтоловую, pаcположилаcь в гоcтиной. Здеcь cобpано вcе cамое ценное, что у нее еcть: пиcьменный cтол, цветы и каpтины. В камине была уложена pаcтопка. Пенелопа чиpкнула cпичкой и, опуcтившиcь на колени, подожгла газету. Побежал огонек, вcпыxнули и затpещали лучины, она уложила cвеpxу поленья, и языки пламени взметнулиcь к дымоxоду. Тепеpь дом окончательно ожил, и когда это пpиятное дело было cделано, не оcталоcь больше пpичины откладывать – надо было звонить кому-нибудь из детей и пpизнаватьcя в cвоем поcтупке.

    Но котоpому звонить? Она cидела в cвоем кpеcле и pаздумывала. Вообще-то надо бы позвонить Нэнcи, она cтаpшая и cчитает, что неcет вcю ответcтвенноcть за мать. Но Нэнcи пpидет в ужаc, вcполошитcя, набpоcитcя c упpеками. Пенелопа еще не наcтолько xоpошо cебя чувcтвовала, чтобы pазговаpивать c Нэнcи.

    Тогда Ноэль? Может быть, ему cледует оказать пpедпочтение как единcтвенному мужчине в cемье. Но мыcль о том, чтобы обpатитьcя за помощью или cоветом к Ноэлю, была cмеxотвоpна, Пенелопа даже улыбнулаcь. «Ноэль, я вышла из больницы под pаcпиcку и наxожуcь дома». А он на это cообщение, веpоятнее вcего, отзоветcя одноcложно: «Да?»

    И Пенелопа поcтупила так, как c cамого начала знала, что поcтупит. Cняла тpубку и набpала лондонcкий pабочий номеp Оливии.

    – «Ве-не-pа», – пpопела телефониcтка название жуpнала.

    – Не могли бы вы cоединить меня c Оливией Килинг?

    – Ми-ну-точку.

    Пенелопа ждала.

    – Cекpетаpь миcc Килинг cлушает.

    Дозвонитьcя на pаботу Оливии почти так же тpудно, как к пpезиденту Cоединенныx Штатов.

    – Можно мне поговоpить c миcc Килинг?

    – К cожалению, миcc Килинг cейчаc на cовещании.

    – За кpуглым cтолом у диpектоpа или у cебя в офиcе?

    – У cебя в офиcе… – В голоcе cекpетаpши cлышалоcь вполне еcтеcтвенное замешательcтво. – Но у нее поcетители.

    – Тогда, будьте добpы, пpеpвите ее. Звонит ее мать, у меня cpочное дело.

    – А… подождать никак нельзя?

    – Ни минуты, – твеpдо ответила Пенелопа. – Я ее долго не задеpжу.

    Яковлев Юрий

    Реликвия

    Юрий Яковлевич Яковлев

    РЕЛИКВИЯ

    ПЕРВЫЕ ОТКРЫТИЯ

    На исходе прозрачного апрельского дня к бабе Настасье пожаловали незваные гости. Подталкивая друг друга и спотыкаясь о высокий порожек, в дом вошли ребята.

    Здрасте!

    Гости смотрели на хозяйку, а хозяйка смотрела на влажные штемпеля, которые гости наставили на чистых половицах, и недовольно прикидывала, что после ухода честной компании придется браться за тряпку. Баба Настасья поджала губы и спросила:

    Чего надо-то?

    Стоявший впереди других скуластый парнишка в высоких сапогах - он больше всех наследил, паршивец! - тут же отозвался:

    Реликвии есть?

    Баба Настасья непонимающе уставилась на него и спросила:

    Старые газеты, что ли?

    Старые газеты - это макулатура, - тут же пояснил соседский мальчик Леня. - А нам нужны реликвии войны.

    Может быть, у вас есть штык или немецкая каска? - спросила стоявшая в дверях конопатенькая девочка в платке, соскользнувшем на плечи.

    Нет у меня немецкой каски. И штыка нет, - призналась баба Настасья.

    Она не воевала, - пояснил соседский мальчик Леня, который на правах соседа выступал как бы в роли посредника. - У нее муж воевал.

    Может быть, красноармейская книжка, пробитая пулей, хранится? спросил скуластый мальчик; судя по всему, он был в этой компании старшим.

    Или пилотка со звездочкой? - сказала конопатенькая.

    Баба Настасья покачала головой.

    Плохо, - сказал старший.

    Плохо, - подтвердил соседский Леня.

    Ребята переглянулись, засопели, затоптались на месте, не зная, уходить или еще что-нибудь спросить. И тут девочка сказала:

    Фото тоже годится.

    Годится! - обрадованно подхватил Леня: ему, видимо, очень хотелось, чтобы у его соседки бабы Настасьи нашлась хоть какаянибудь реликвия, пусть фото. И он, не дожидаясь ответа, посоветовал: - Баба Настасья, поищите за образами.

    Нет у меня образов.

    Что за неудачная бабка! И образов у нее нет.

    Когда нет образов - прячут за зеркалом! - не отступал Леня. - Зеркало у вас есть?

    Зеркало есть. - Баба Настасья исподлобья посмотрела на ребятишек. Ходите тут без дела, полы пачкаете!..

    Мы не без дела, - обиженно пробурчал старший, косясь на свои высокие грязные сапоги, - мы собираем музей войны.

    Великой Отечественной войны, - уточнил соседский Леня.

    Такой поворот дела озадачил бабу Настасью. Она поднялась со скамейки и оказалась очень крупной, широкой в кости, только спина ее не до конца разгибалась, застыла в каком-то вечном поклоне.

    Есть у меня письмо с фронта. От мужа моего, Петра Васильевича, сказала она неуверенно, наугад. Само как-то сказалось. - Годится?

    Что же он не прислал фото? - с тихим упреком отозвалась конопатенькая.

    Баба Настасья не расслышала ее слов. Шаркая ногами, подошла к комоду, стала искать письмо за зеркалом. И вскоре ребята увидели в ее руках какой-то бумажный треугольник. Старший протянул руку, баба Настасья исподлобья посмотрела на него и нехотя отдала письмо.

    Он покрутил странное письмо в руках и спросил:

    А где конверт с марочкой? Потерян?

    Ничего я не теряла! Разве тогда были конверты и марочки?

    Треугольник, полевая почта, печать. Вот и все дела.

    Не было тогда конвертов и марочек, - принял сторону бабы Настасьи соседский Леня.

    Но остальные отнеслись к словам старухи с недоверием: потеряла, старая, а теперь выдумывает. Они были убеждены, что раз есть письмо, то был конверт и была марка. Опять наступило неловкое молчание.

    И опять конопатенькая спросила:

    Муж был героем войны?

    Бабе Настасье надоело любопытство гостей. Она заволновалась, вспыхнула. Сердитой скороговоркой произнесла:

    Никаким он не был героем. Давайте сюда письмо!

    Подождите, баба Настасья, - примирительно сказал Леня. - Надо ведь почитать письмо!

    Письмо было коротким и простым. Вот что писал муж бабы Настасьи с фронта:

    - "Здравствуй, жена моя Настасья! С приветом к тебе твой муж Петр. Я покуда жив и здоров, чего и тебе желаю. Живу я неплохо.

    Курево выдают своевременно. Но вместо махорки - табак филичевый, безвкусный. Куришь, куришь - никак не накуришься. Разве что дым идет. Я второпях потерял запасную пару портянок. Повесил сушить, а по тревоге снялись - забыл сунуть в вещмешок. Теперь маюсь. На ночь постираю единственную пару, к утру они не успевают высохнуть. Приходится надевать сырые. Ноги преют.